Федор Антонович Бруни (1799-1875)

Бруни был чрезвычайно трудолюбив и плодовит, чему способствовала постоянная поддержка заказами со стороны правительства и частных лиц. Кроме исторических и религиозных картин он писал портреты, впрочем, немногочисленные.

Главная его сила была в композиции и правильности рисунка; в его картинах видно много академического знания, которое было пополняемо художественностью содержания, а часто и чувством.

Бруни Федор Антонович - сын швейцарского итальянца, «мастера живописного и скульптурного дела», который в 1807 г. переехал с семьей в Россию. В 1809 г. Федор Бруни был принят в Воспитательное училище при Петербургской Академии Художеств, затем учился в классе исторической живописи у А.Е.Егорова и В.К.Шебуева; закончил АХ в 1818г.

Весной 1820 г. по приглашению княгини 3.А.Волконской отправился в Италию, там много и серьезно работал и рано приобрел известность. Крупный успех принесла ему картина «Смерть Камиллы, сестры Горация» (1824). В этом образцовом по строгости стиля произведении классицизма обнаружились некоторые черты, роднящие художника с искусством романтизма. Черты романтизма проступали и в других работах Бруни - в «Портрете 3.А.Волконской в костюме Танкреда» (1820-е), а особенно в картине «Вакханка, поящая амура» (1828), отличавшейся радостной чувственностью. Художник мог двигаться дальше по этому пути, обогащаясь тем новым, что принес романтизм, но Бруни остался на позициях академизма.

Профессиональные достижения молодого художника были оценены, и он получил ответственейший заказ на копирование для АХ двух росписей Рафаэля в Ватикане. Поверив в свои силы, Бруни вознамерился сам создать великое произведение, избрав сюжетом для него эпизод из Ветхого Завета - историю Медного змия, поставленного Моисеем.

Однако в 1836 г. ему пришлось прервать начатую работу и вернуться в Петербург, где он и К.П.Брюллов были назначены профессорами 2-й степени в АХ. За преподавание он взялся увлеченно, и студенты платили ему преданностью.

В начале 1837 г. он исполнил «Портрет А. С. Пушкина на смертном одре», размноженный литографией и получивший широчайшую известность. Все же необходимость продолжить начатую работу заставила его в 1838 г. уехать в Италию и провести там еще два с половиной года.

Законченный «Медный змий» в 1841 г. был доставлен в Петербург, где имел бурный успех, сравнимый разве что с триумфом «Последнего дня Помпеи» К.П.Брюллова. Мастерство живописца, сумевшего построить выразительную многофигурную композицию на громадном (565х852 см) полотне, подчинить драматизму сюжета свет и цвет, было бесспорно, а налет некоторой экзальтированности действовал на воображение зрителей.

Однако картина принадлежала вчерашнему дню - дряхлеющему и вырождающемуся академизму, и это с фатальной неизбежностью определило дальнейшее угасание крупного таланта художника.

Правда, жизненный путь Бруни продолжался так же ровно, как начинался. «Медный змий» был приобретен за 70 000 рублей для Эрмитажа (сейчас находится в ГРМ), а его автор получил почетный заказ на росписи в еще достраиваемом Исаакиевском соборе. Он с присущей ему добросовестностью подошел к делу, дважды побывал в Риме, набираясь опыта работы в монументальном искусстве. К 1845 г. художник сделал все 25 картонов росписей и часть их осуществил сам, а исполнением остальных руководил лично.

Постепенно Бруни достиг высокого положения: с 1855 г. стал ректором АХ. Он постоянно заседал в различных почетных комиссиях. Но живописью занимался все меньше и меньше, а в последнее десятилетие жизни почти не брал в руки кисти.

Художник все более отдалялся от людей, даже от собственных учеников, порой не видевших своего педагога неделями. К тому же его позиции ревностного хранителя основ академизма порождали неприязнь к нему у молодежи.

В 1871 г. в результате интриг он был вынужден оставить пост ректора и сохранил за собой лишь руководство мозаичной мастерской, им самим организованной. Последние годы Бруни провел в надменном одиночестве человека, давно похоронившего то лучшее, что у него в душе было.

Встреча